Музей театрального и музыкального искусства записал большое интервью с Натальей Метелицей — директором Музея и художественным руководителем Фестиваля «Дягилев P. S.». Почти час беседы затрагивает разные темы: путь Натальи Ивановны к ее должности, музейные истории, взгляды на театр и инструменты профессиональной коммуникации. Мы выбрали самые интересные цитаты. Полностью видео можно увидеть эксклюзивно в сообществе Музея ВКонтакте.

О первой встрече с музеем и музее как масонской ложе

В 18-19 лет я приехала в Ленинград. Я сначала собиралась поступать в Университет на журналистику. Но, поскольку играла раньше в Театре юного зрителя в провинции и писала рецензии, подумала, что пока я хожу на подготовительные курсы в Университет, я могу попробовать пойти в театральный институт на Моховую. Я решила попробовать пойти на актерский. Перед третьим туром мне говорят — зачем вам с золотой медалью идти в актрисы. Идите лучше на театроведческий. 

Я пришла в музей. Народу нет никого. Сидит молодой человек с газетой, научный сотрудник. Я сказала — не могли бы вы провести меня по экспозиции, я хочу поступать в театральный институт. Он сказал — что, для одного человека я буду? Я ему, конечно, выдала — почему вы такой чинуша. Он мне говорит — кто же сейчас там преподает, боже мой, у кого вы будете учиться. Сноб был. Потом мы с этим человеком подружились, но сперва это его возмутило: ходит какая-то девчонка и требует экскурсию.

Когда я пришла сюда через пять лет, закончив институт, ничего не изменилось. Экспозиция была та же. Но я тогда познакомилась с людьми, которые тут работали. Глубокие, умные люди. Настоящая ложа масонов. 

Театр и музей

Когда я пришла, молодая, мне хотелось театр при музее. Как, театральный музей — это скучно. Кто самый главный экспонат в театральном музее? Экскурсовод. Который играет, оживляет все предметы. Они все безмолвные. А театр и музей — это несовместимые вещи, абсурдное сочетание. Театр — всегда сейчас, сегодня, только что. Вы никогда не увидите второй раз один и тот же спектакль. Название то же, артисты — но зал другой, энергетика. Реплики будут подаваться по-другому. Занавес опустился — все, спектакль ушел в вечность.

А мы что делаем? Показываем безмолвные чудные костюмы, прекрасные лики и лица на портретах и фотографиях.

О балете, который изменил всё

Что такое балет «Весна священная»? Композитор Стравинский, Рерих — художник, а хореограф Нижинский. Это же «Черный квадрат», только в балете. Это такая революция, 1913 год. Толпа на премьере топала ногами, улюлюкала, свистела. Танцовщики сами путались в безумных синкопированных ритмах. Все совершенно другое. 

А теперь «Весна священная» везде и всюду.

Есть ли у директора музея любимый экспонат?

Все экспонаты музея отзываются во мне по-своему. Я хорошо знаю свою коллекцию. Должна сказать, что мы все сейчас еще лучше ее знаем, потому что начали заполнять стндарт Государственного музейного фонда.

Мы узнаем экспонаты тогда, когда придумываем идею и начинаем ее «одевать». ТОгда мы думаем — что для этого есть? 

Из любимых есть альбом Жевержеева, например. Визитный альбом нашего основателя. Мы его издали, потому что там есть автографы Бурлюков, Маяковского, Шостаковича.

О сегодняшнем и вечном

Внуки со мной часто разговаривают, у них есть пиетет — бабушка делает что-то важное, интересное. У них интересы — IT, искусственный интеллект. Я сказала — это состоит из тех же атомов и клеток, что 3000 лет назад, что сейчас, и даже через несколько сотен лет все будет то же. Душа есть, сердце есть, что делать с этим.

Что такое музейное счастье?

Счастье — просто приходить в музей и видеть людей, с которыми ты прожил большую часть своей жизни. Музей — это мой дом, моя семья, продолжение моего дома и моей семьи. У меня есть узкий круг — муж, брат, мои дети, внуки. А есть еще такая семья, музей.