17 июня музыкальный мир отмечает 140 лет со дня рождения одного из крупнейших композиторов XX века, Игоря Федоровича Стравинского. Он был также постоянным сотрудником Дягилева, прошел многое в антрепризе и фактически стоял у ее музыкальных истоков. В честь юбилея мы начинаем серию публикаций о композиторе.

Игорь Стравинский оставил обширное эпистолярное наследие. На английском часть опубликовал Роберт Крафт, постоянный собеседник и биограф (Stravinsky, Igor, and Robert Craft. Stravinsky, Selected Correspondence. London: Faber and Faber, 1982. Print.).

На русском есть аналогичное издание: трехтомная «Переписка с русскими корреспондентами» (Стравинский И. Ф. Переписка с русскими корреспондентами: Материалы к биогр. М. : Композитор, 1998-). Издание под редакцией Виктора Варунца включает послания к Стравинскому, от него и о нем за 1882-1939 годы.

Книги подробно и в очень личной манере прокомментированы. Работа Виктора Варунца с архивами, датами, сопоставлением доступных сведений превращает публикацию писем в создание огромного мира, реконструкцию жизни Стравинского и его круга. Мы выбрали самые интересные фрагменты из центрального, второго тома, когда композитор стал известен, но его творчество ещё было спорным.

Стравинский сплетничает

Стравинский был не лишен тяги к язвительности, в том числе в отзывах о коллегах. Пример его дружеского обзора для композитора Максимилиана Штейнберга.

Письмо М. О. Штейнбергу

Кларан, 21 января/2 февраля 1913

Дорогой Макс, 

большое спасибо, что вспомнил нас и поздравил — мы были в это время в Больё у сестры. Я был в Монте-Карло на «Парсифале», ничего не видел, ибо сидел в боковой ложе (Рауля Гинсбурга), к чем не жалею, ибо воспринял искусство Вагнера из непосредственных рук этого великана, а не из рук пигмеев, кишевших на сцене — они безумно мешают и тогда, когда их не видишь (сознаю, что часть вины падает и на Вагнера в данном случае). 

О финансовых привычках Дягилева

Свойство Дягилева уклоняться от платежей обсуждает со Стравинским Борис Юргенсон — музыкальный издатель и совладелец фирмы «Юргенсон», которая издавала работы многих русских композиторов. 

Б. П. Юргенсон — И. Ф. Стравинскому

Москва. 25 января / 7 февраля 1913 (отрывок из письма)

Перехожу теперь к вопросу, который меня весьма огорчает, в особенности благодаря тому глупому и беспомощного положению, в котором мы находимся, будучи лишены возможности лично добиваться того, что нам по праву принадлежит. Я имею в виду Дягилева и его платёж, или вернее н е п л а т ё ж за материал «Жар-птицы». И Вы неоднократно меня уверяли, что он заплатит и он неоднократно это подтверждал, но, увы, результата равно никакого! Вот и недавно, Вы известили меня, что он будет в Петербурге и Москве. Я и туда и сюда написал напоминания о платеже. В Москве ему письмо было доставлено в гостиницу, и — полное молчание. Такое некорректное поведение с его стороны меня крайне возмутило и показало, что его обещание веры придавать не следует (мне, между прочим, известно, что он здесь в Москве раздал около 20 тыс. авансов разным лицам). Но от всего этого нам не легче. Вы нас обязали напечатать партитуру и голоса балета, а теперь мы в таком положении — Дягилев не платит условленного, а другим продавать или давать на прокат мы не имеем права. Выходит, что мы затратили несколько тысяч на гравировку и печать материала балета для того, чтобы доставить Дягилеву возможность б е с п л а т н о этим воспользоваться… 

Вы писали, что в случае неуплаты Дягилевым за материал у него будет отнята монополия. Ну как приведение в исполнение этого, так и взыскание следуемого по договору за пользование материалом денег, нам недоступно, так как договор у него с Вами, а не с нами.

Ответ Стравинского:

И. Ф. Стравинский — Б. П. Юргенсону.

Кларан. 12 / 25 февраля 1913 (отрывок из письма)

Если бы Вы знали те невероятные усилия, которых стоит вести наше дело, Вы бы не осудили так сурово Дягилева. Но с другой стороны, я и Вас понимаю, и ничуть не удивляюсь Вашему негодованию.  

Стравинский в критике

Отзывы на три фрагмента из «Петрушки», которые были исполнены в концерте под управлением С. Кусевицкого 23 января / 5 февраля 1913 года в Лондоне. Показ обозревают В. Коломийцев, автор русскоязычных текстов к операм Рихарда Вагнера и горячий сторонник этого композитора, и Андрей Римский-Корсаков, сын композитора и учителя Стравинского, который относился к нему с нескрываемой неприязнью. 

В. Коломийцев (День, 1913, 25 января):

Если судить о партитуре г-на Стравинского по трем отрывкам, сыгранным концертно, то приходится сказать, что чисто музыкальный удельный вес её — совершенно ничтожен.

А. Н. Римский-Корсаков (Русская молва, 1913, 25 января):

Русская «сивуха», слишком явно сдобренная «французскими духами». 

Что есть «Весна священная»?

Исполнение и издание «Весны священной» устроило скандал не только в парижском театре Елисейских полей. Новую партитуру постоянно обсуждали в России, давая личные, порой полярные, оценки. Один из примеров (притом композитор и педагог Николай Мясковский в целом заинтересовался произведением). 

Н. Я. Мясковский — Б. А. Асафьеву

Парголово. 26 мая [8 июня] 1913 (отрывок из письма)

Я ничего не понял; новое это слово или болезненное извращение слуха, не переносящее более чистых интервалов? Во всяком случае это не фокусничание, так как слишком органично; мне нигде не почудился срыв. 

Н. Я. Мясковский — В. В. Держановскому

Шмецк. 20 июня [3 июля] 1913 (отрывок из письма)

Вообще Стравинский ничего, молодец, хотя его «Весна» кажется мне иногда чрезвычайно бедной по изобретению: он как влипнет в какую-нибудь гармоническую выдумку, так уж из нее ни взад, ни вперед, иногда целый номер топчется на одном месте.